Татьяна Латукова. Ведьма в лесу (Ведьма 1.0)

4. Журналист

Когда я добралась до своей каморки, было шесть утра. Спать хотелось до чертиков, но спала я плохо. Заблокированная на время память стала услужливо прокручивать случившееся с Осинкой. Обрывки впечатлений, кусочки информации. Осинка повесила новые бежевые шторы, я их еще не видела. Часы в стиле барокко потеряли левую завитушку, отчего стало сразу понятно, что это пластиковая подделка. Рюмки для шампанского были приготовлены, но не использованы. Осинка, хоть и строила из себя богемную даму, разухабистым стилем поведения иногда больше напоминала простую синьку, хлещущую алкоголь из горла.

Две самых важных мысли я откладывала на потом до предела. Но совсем выкинуть их из головы не получалось. Во-первых, Осинка на этот раз слишком далеко зашла. Следующая попытка может оказаться удачной. Во-вторых, ну почему именно в этот злополучный день я должна была встретить Кирилла? Вот можно представить себе что-нибудь менее романтичное для первого дня знакомства, чем чье-то заблеванное тело, которое нужно тащить в больницу?

Немудрено, что Кирилл и не подумал продолжать столь специфическое знакомство. Хотел бы – сразу взял бы телефон. Их, мужчин, этому учат. Так прямо и вдалбливают: «увидел, влюбился, телефон». Если сам не спросил, а я, растяпа такая, сама не навязала, значит, всё, адью, не сложилось.

Кирилл снился мне в виде какого-то светлого расплывчатого образа с неопределенными чертами, и я шептала ему во сне что-то нежное. Но, проснувшись, я со смущением поняла, что действительно не помню его лица. Только добрые карие глаза. И резкую линию скул. Вот помнить чужие шторы – это да, помню со всеми складочками. А вспомнить, во что был одет любимый человек – это для моих запутанных мозгов непосильная задача.

Почему я обратила внимание на чьи-то там часики, а вот в чужую машину села, даже не взглянув на номер? Ладно, номер, я и на марку внимания не обратила. Большая черная машина. Типа внедорожник. Буду останавливать все подряд, заглядывать с надеждой в окно и ласково спрашивать: «Кирилл?». Интересно, как быстро меня упакуют в соответствующее заведение? Или войду в историю городского транспорта под кликухой «Кириллова ведьма»? Будто мало мне других кликух…

Я стояла в павильоне книжной ярмарки ровно на том же месте, где врезалась в Кирилла позавчера. Переминаясь с ноги на ногу, я смотрела на двери главного входа и мяла в руках бумажку с телефоном. В абсолютно пустой голове не было ни видений, ни мыслей. Только тупая перекличка маленьких барабанчиков: «Придет – не придет, увижу – не увижу, узнаю – не узнаю».

К сожалению, первым, кто меня увидел, оказался отец. Видимо, он решил лично присутствовать возле стопки своего бесценного творчества каждый день, завлекая в свою интеллектуальную секту побольше адептов информационных струн. Несколько секунд отец надеялся, что я неприятная, но галлюцинация. Потом понял, что глаза его не обманывают, и пришёл в крайнее раздражение. Мгновенно раздвинув толпу, он направился прямо ко мне и с упреком спросил:

- Зачем ты на этот раз пожаловала? Мне казалось, мы поняли друг друга в прошлый раз? Я что-то непонятно изложил? Ты могла бы быть более внимательной к моим просьбам.

- Здравствуй, папа. – Уголок мужественного рта отца чуть дернулся. Он не любил, когда его называли на людях столь фамильярно, по-домашнему. Я это знала. Он знал, что я знаю, ну и так далее. Обычно я всячески ухожу от любых конфликтов, поэтому такое отступление от правил его напрягло. И все же я поспешила объяснить:

- Видишь ли, я не к тебе. Я ищу одного молодого человека.

- Почему надо выбирать такие нелепые места для встреч? Он что, совсем бедный?

Вопрос денежности моих потенциальных женихов всегда волновал отца в первую очередь. Несмотря на всю велеречивую патетику и призывы к альтруизму, которыми изобиловали его книги, в жизни отец был абсолютным прагматиком. И в отношениях со мной и братьями никогда не стеснялся задавать прямые вопросы.

- Я не знаю, бедный он или нет. Как раз собираюсь выяснить.

- Думаю, имеет смысл делать это в первую очередь.

- Ты бедность мамы тоже проверял в первую очередь?

Вот кто меня за язык тянул? Вот объясните мне, зачем дергать тигра за усы? Ясное дело, отец сразу сошел с катушек. Но как истинный интеллигент не позволил себе треснуть меня по башке. Припечатал словесно:

- Рита, ты ведешь себя как гормонально неустойчивый подросток. Позволь напомнить, что тебе двадцать пять лет. Ты – взрослая молодая женщина и подобные выпады тебе не к лицу. Прощаю тебе твою грубость, но, пожалуйста, избавь это место от своего присутствия.

Отец окатил меня презрительным взглядом, но не ушел, как я надеялась, а демонстративно встал в позу ожидания. Что может сделать кролик перед удавом? Позорно отступить, конечно. Я осторожно попятилась, не решаясь сразу покинуть заветное место, и в то же время показывая отцу, что да-да, я вот уже ухожу, ухожу. Когда отец все же повернулся и ушел, сзади раздался уверенный голос Кирилла:

- Рита, ты что, всегда перемещаешься спиной вперед?

Я обернулась, и мне вдруг отчаянно захотелось броситься ему на шею. Может, он это правильно поймет? Увы, я только протянула ему руку с зажатой бумажкой:

- Это мой номер телефона.

Карие глаза смотрели на меня с веселым изумлением. Кажется, я переборщила с простотой подхода. Кирилл быстро внес цифры с бумажки в свой мобильник. И сразу набрал номер.

Затренькал мой телефон. Я машинально нажала отбой, и Кирилл засмеялся:

- У тебя мой номер определился? Запомни его.

Оторвавшись от телефона, я поняла, что Кирилл решает в голове какую-то сложную проблему. Наконец, он молча взял меня за руку и повел за собой. Люблю решительных мужчин. Все эти лишние «Дорогая, не будешь ли ты так любезна последовать за своим повелителем» в действительности утомляют.

Кирилл привел меня к стенду сравнительно нового независимого издательства «Григорион». Молодой человек с козлиной бородкой шагнул нам навстречу:

- Ну, нашел свою очередную фею?

О-о, это я – фея? Мило. Но «очередная», конечно, обидно.

В глазах Козлиной бородки плеснулось острое неодобрение. Я вдруг увидела себя его глазами – этакое красивое, но глупое существо, томно хлопающее глазами и полное самомнения, хотя ничего в действительности из себя не представляющее. Понятия не имеющее, как сварить сосиски и уж тем более не знающее, что полы иногда моют. Цепляющееся за мужчин словно растение-лиана и намертво обвивающее его ветвящимися побегами.

Козлиная бородка уже видел Кирилла, сосредоточенным на удовлетворении глупых капризов «феи», и оттого начисто потерянным для мира.

Значит, Кирилл предпочитает подружек-фей? Я на мгновение задохнулась от острого чувства ревности. Мысль о другой женщине рядом с Кириллом резала ножом. Фея. Неземная, воздушная фея… Я знаю, как варить сосиски. И по части чистки полов я много чего знаю. Но смогу ли я быть доброй волшебницей? И надолго ли меня хватит?..

Кирилл не слишком деликатно вытолкнул меня вперед, и я смело протянула руку Козлиной бородке:

- Рита. Я - ведьма. Но если надо – нафеячу от души. Обращайтесь.

- Идальго Мигель.

- Буэнос диас, Мигель

- Буэнас, буэнас. Буу-эээ-нас. – Отчего-то я раздражала Мигеля.

Идальго было ввернуто для красного словца, но парень оказался действительно Мигелем – потомком переселившихся в Союз испанцев. После нескольких дежурных фраз мужчины перешли к трескотне на темы какой-то публикации в журнале. Отвлекшись от беседы, я прошлась вдоль стенда и вдруг обратила внимание на один из буклетов. Взяв его и рассмотрев поближе, я с трудом удержалась от истерического смеха. На обороте буклета были расположены фотографии популярных авторов с краткими анонсами статей. На одном из фото был вполне узнаваемый Кирилл Весенин, а аннотация гласила, что это один из перспективных молодых репортеров, завоевавший премию имени там кого-то.

Я вспомнила свою вчерашнюю фразу: «Не болтай журналистам». Вот это высказалась, так высказалась. Одно хорошо – судя по всему, Кирилл не писал для желтой прессы.

- Рита, пошли! – Я быстро кивнула Мигелю на прощание и вслед за Кириллом стала пробираться сквозь толпу к выходу.

Открыв передо мной дверцу машины и галантно поддержав меня под локоть (хорошо, что я с перепугу его этим локтем не двинула), Кирилл небрежно спросил:

- У тебя много подруг?

- Нет, парочка. Одну мы вчера оттащили в больницу, а вторая почти нормальная.

- А родственники есть?

- Вообще, конечно, есть. Но они далеко.

- Поехали ко мне?

- Хорошо.

Кирилл жил в скромной пятиэтажке в довольно отдаленном районе. Но квартира была только что отремонтирована. И почти половину единственной комнаты занимала новая шикарная кровать. Нет, «кровать» - слишком простое слово. Это было королевское ложе.

На несколько мгновений мной завладела неуверенность. Я долго была одна. Но затем темная сторона меня послала все сомнения к черту. Я достала из сумки телефон, отключила его и положила на барную стойку, уходящую по сложной траектории вглубь кухни. Кирилл небрежно бросил рядом и свой выключенный мобильник. Больше мы ни на что тратить время не стали. Просто провели несколько блаженных часов в объятиях друг друга.

Уже вечером, полюбовавшись спящим мужчиной напоследок, я тихо вышла и в наступающих сумерках поймала такси. Не то, чтобы мне хотелось домой, просто нужно было немного времени, чтобы перевести дух. И я знала, что вернусь.

5. Фотографии

Следующая страница: 5. Фотографии

Когда я обнаружил в приёмной мелко трясущегося мужичка, который заявил, что он к тирану на приём, и даже на приём этот записался, я сразу заподозрил, что он совсем не к нам.
«Талисман»