9. Служебный роман

На следующий день я вылетела с работы. Хозяйка, разумеется, изгалялась как могла, описывая мне в красках мою же недобросовестность. Отгулы без предупреждения стоили мне недоплаты тысяч в десять. Но я со стоическим равнодушием выслушала все претензии и даже обошлась без напутственных отправлений скандальной тетки к черту.

После обретения свободы я лихо потратила изрядную сумму на кучу новых шмоток. Одно дело, когда ты живешь в одинокой норе и вылезаешь из нее только для похода в супермаркет. И совсем другое – когда есть, для кого принаряжаться. После сомнений я даже прикупила роскошную шифоновую тунику с названием «Весенняя фея». Ничего, что на дворе осень, феи – существа всепогодные.

Денег у меня было достаточно. По моим меркам достаточности. Кормилась я в домах, где работала. Небольшую часть от заработка я тратила на оплату крохотной квартирки с кухней в три квадратных метра в доме гостиничного типа. Я снимала эту квартирку у пожилой пары, жившей в загородном доме сына. Основными достоинствами квартирки были относительно дешевая арендная плата и абсолютное равнодушие владельцев к тому, что, как и когда я делаю. Все, что их интересовало – поступление денег. А то, что я периодически платила вперед, обеспечивало мне в их глазах репутацию очень, очень надежного жильца. Второй моей статьей расходов с недавнего времени было образование. Но оно отнимало вполне посильные суммы, к тому же весь этот год я уже оплатила, а до следующего еще нужно дожить.

Снова искать работу я пока не собиралась. Не потому, что собиралась сесть на шею Кириллу. Захотелось немного передохнуть. Последний отпуск у меня случился года два с половиной назад, так что пару месяцев я вполне могла потратить на копание в семейных тайнах…

Самый простой путь – подчас самый заковыристый. Я знала, что мама много лет работала в системе образования. Но лишь несколько дней обивания разных порогов позволили мне узнать, что четверть века назад мама работала в районном управлении образования методистом. То есть следила за тем, чтобы во всех школах таблицы умножения были нарисованы достаточно красиво и идейно правильно.

То же самое роно, но под другой вывеской все еще работало в том же здании, и, кажется, все с той же мебелью и теми же таблицами умножения. Тупо обходя все кабинеты с радостным выражением лица и восторженной интонацией в голосе, я у всех спрашивала, не знают ли они кого-либо, кто работал здесь двадцать-двадцать пять лет назад. Подозреваю, что мое явление надолго войдет в местные байки под названием «Как одна сумасшедшая искала маму». Тем не менее, этот подход сработал. Идиотам легче продвинуться в поисках информации – их жалеют и стараются помочь. Будь я в деловом костюме с заготовленной серьезной речью – тетки посылали бы меня вон, даже не повернув головы.

В итоге я разжилась скудной, но многообещающей информацией. Хотя маму никто не помнил, меня отправили в вышестоящую инстанцию к некоей Лидии Борисовне Коряге. На повышение она ушла всего пару лет назад, а до этого бессменно руководила роно как раз лет двадцать пять.

Прорваться к Лидии Борисовне оказалось менее простой задачей, но в конце концов принцип «только отвяжись от меня, сумасшедшая баба» сработал и здесь.

Лидия Борисовна оказалась тучной женщиной лет сорока пяти. В ней собрались все классические черты неумной и ограниченной в представлениях о мире стареющей женщины, уверенной, что она может помыкать отданными в ее власть детьми. Из таких получаются мерзкие завучи и вредные училки, становящиеся прототипами героинь жалостливых фильмов и народных анекдотов.

- Простите за беспокойство, но я собираю сведения о жизни Марии Рогальской. Вы вместе работали в роно больше двадцати лет назад. Она умерла, а я так мало о ней знаю. Вы не могли бы немного рассказать о ней? Можете все, что хотите говорить – и хорошее, и плохое. Мне ценно любое мнение.

О, этот мой экскурс в историю оказался очень удачным!

Едва уловив из моего вступления ненавистное имя и осознав, что его обладательница умерла, Лидия Борисовна вдруг преобразилась в ту наивную девушку, которая жаждала нести в мир доброе и вечное четверть века назад. Обиженную и ревнивую девушку, которой нанесли незаслуженное оскорбление. Первый муж светоча знаний – Василий Коряга – пал жертвой роковых чар моей мамы и опустился до самого низменного поступка – измены.

Смысл длинного монолога моей собеседницы сводился к тому, что мама была, мягко говоря, одержима жаждой влюблять в себя всех мужчин мира. У нее было множество любовников. Некоторые даже дежурили у роно, чтобы просто подвезти ее домой. На машине! Но Рогальской этого было мало. Встретив случайно Васеньку, подлая Машка сразу положила глаз на красавца – мужа подруги. Хотя у самой Машки был в наличии какой-никакой, а законный муж. Подлая подружка подкарауливала Васеньку, где только могла, и буквально кидалась на него всем телом, прижимаясь, извиваясь и соблазняя.

Бедная Лида не заметила сговора между мужем и подругой. И только когда все вокруг стали открыто насмехаться над обманутой женой, она заподозрила неладное. Любовники не особенно и таились – первая же засада, организованная Лидой, повергла ее в состояние ступора. Ее дорогой Васенька любил Машку прямо на ее рабочем столе в той позе, которую и назвать-то неприлично. Разоблаченные любовники не переживали. Вероломная гадина Машка, поправив юбку, заявила, что у Лидки, дескать, больное воображение. И ничего такого у них не было, Вася просто помог бумагу найти. А тем, у кого с головой плохо, надо в Кащенко отправляться и лечиться на всю катушку.

Обозленная Лида вынесла инцидент на обсуждение коллектива, но неожиданно оказалось, что ее мало кто поддерживает. Васька ходил с довольной мордой, Машка твердо стояла на том, что Лидка ее оговаривает, потому что подсидеть хочет. Муж Машки, которого Лида взялась просветить, неожиданно встал на защиту чести жены, заявив, что его верную и нежную возлюбленную оклеветала злобная базарная баба.

Дослушивая уже автоматически эту любовную эпопею, я быстро сопоставила даты: в момент романа Васи с моей матерью Лиде было чуть больше двадцати. Значит, я уже родилась. Василий Коряга не может быть моим отцом. Это и хорошо. Вряд ли достойный человек будет так беспардонно изменять молоденькой жене.

Вернувшись из мечтательных далей в кабинет Лидии Борисовны, я обнаружила, что конструктивная часть рассказа исчерпана, осталось только бездумное поливание грязью подлых Васьки и Машки. Я попробовала поставить все заключительные точки в рассказе:

- Скажите, а вы развелись с мужем из-за этого?

- Развелась бы обязательно. Но вскоре после скандала он погиб.

- Мне жаль.

- А мне нет. Все это получилось к лучшему. Я погоревала, а потом встретила хорошего человека, и думать забыла про свои печали.

- А вы слышали что-нибудь о детях Маши?

- Нет, никаких детей у нее не было. Вот и вертела попой, как хотела.

Это было странно. Мальчиков усыновили как раз незадолго до этого времени. И, если я действительно родная дочка, мама должна была ходить с животом какое-то время? Возможно, Лида просто не знала о существовании сразу двух приемных сыновей у Маши. Но не заметить живота перед родами? С другой стороны, может ли усыновившая двух детей женщина еще и сразу после родов быть настолько сильной и не замотанной бытом, чтобы романы на работе крутить? Тонкие временные грани пока не складывались в понятный рисунок…

- А ты, девочка, собственно, чёй-то интересуешься Машей. Столько лет прошло. – Неожиданно прорезавшийся деревенский говор прозвучал настолько странно, что я не сразу вникла в суть вопроса. Время все же не настолько властно над нами, как подчас кажется.

- Понимаете, Мария – моя приемная мать. Она погибла десять лет назад. А я сейчас ищу информацию о том, как и почему меня усыновили.

- Ишь ты, а что это тебя усыновили, своих детей не было?

- Нет.

- А у меня двое. Дочка и сын. Взрослые уже, того гляди бабушкой сделают.

Я поняла, что она наслаждается торжеством победы. Она взяла верх над соперницей. Пережила ее на целых десять лет. Сумела выносить и родить собственное потомство, плоть от плоти своей. А еще я подумала, что Лида всю жизнь любила одного-единственного мужчину – Васеньку. Она так и не смогла смириться с его изменой, с его гибелью. И многолетнее уговаривание себя, что жизнь прекрасна и без него, превратило ее в ту самую ограниченную вредную бабу, завистливую к чужому счастью и непримиримо враждебную к красивым женщинам.

На прощанье я получила номер телефона бывшей начальницы мамы с ироничным заверением:

- Кажется, на похороны этой мумии еще не звали.

Что ж, из клубочка показалась тонкая ниточка. Если потянуть, клубочек будет разматываться? Или сплетется в гордиев узел?

10. Неудачный визит

Следующая страница: 10. Неудачный визит

- На что княжна, дочь расстрелянного белого офицера, надеялась в красном хаосе? Что она здесь забыла?
– Может, семейное сокровище?
«Привидение на просеке»