Татьяна Латукова. Ведьма в лесу (Ведьма 1.0)

72. Угрозы и советы

Ариадна Тернопольская не могла пропустить благотворительный концерт, организованный одной важной особой. Особа прислала великой звезде персональное приглашение поучаствовать в деле возрождения лесов Тимбукту, и ежегодное участие Тернопольской даже не обсуждалось, оно как бы было встроено в шоу с самого начала. В этом году звезда предприняла неслыханные прежде меры безопасности, и прежде всего, по ограждению себя от нежелательных контактов с настырными ментами. Но она не предполагала, что у меня хватит наглости явиться к ней прямо в гримерку.

Когда я вошла в гримерку Ариадны и закрыла за собой дверь, некий юный ловелас проворно отпрянул от некогда шикарного, но уже увядшего бюста великой актрисы. В глазах Ариадны полыхнул гнев. Отлично. Давай, гневайся.

– Ариадна, есть разговор. Выстави своего подлизу.

– Рита, как ты смеешь?!

– Смею, смею, Ариадна. И еще не то посмею.

– Выйди вон! Пусик, дружочек, позови охрану!

Я пожала плечами и удивленно спросила, словно Ариадна брякнула нечто смешное и невозможное:

– Ты действительно этого хочешь? Выгнать меня? Уверена?

Ариадна вспыхнула, потом признала, что ни в чем не уверена:

– Ладно, иди, Пусик, это ненадолго. Я тебя позже позову.

Я облокотилась на столик, заваленный театральной дребеденью, и решила по театральному же принципу выдержать паузу. Изучив морщинки и следы операций на лице Ариадны, я улыбнулась. И тут великая звезда не выдержала:

– Выкладывай, зачем пожаловала. Что надо?

Очень хорошо. Раздражение и страх. Ровно те эмоции, которые я и планировала вызвать. Спокойная молчанка или истеричный крик не позволят мне узнать то, что хотелось. Расскажи мне, Тернопольская, из-за чего все началось.

– Ариадна, я в целом все хорошо себе представляю. Это тебе пришла в голову гениальная идея сосредоточить внимание Френда на мне. Глупый Дионис, не знавший об отсутствии кровного родства, подсказал тебе весь этот план. Отец заказал ему мои фото. И сделал на стороне фотомонтаж со старых фото мамы. Получалось, что я на нее похожа, хотя в действительности это не так. Чисто театральный прием. Ты же знаешь, что может хороший грим.

– Какой фотомонтаж? Ты бредишь? Прочитай эту сказочку на ночь своим ментам.

– Да нет, это как раз менты просветили меня насчет того, что мама вовсе не снималась в фотостудиях, мама просто фотографировалась на память с подругой. Поэтому и нужно было травить фотографа.

– Менты копались в моем доме? Да я их засужу!

– Это вряд ли. Давай продолжим. Думаю, папашка сам пожаловался тебе на вышедшего из тюрьмы братца. Ты знала об одержимости Френда своей подругой. И могла захотеть возродить эту одержимость и направить ее в нужное русло только по одной причине. Чтобы Френд отвлекся на подставную Машу и перестал представлять опасность для моего отца.

– Делать мне больше нечего.

– Конечно нечего, потому что ты ничего не знала о том, почему Френд был опасен. Видишь ли, у папочки было очень специфическое хобби: он честь жены защищал нехитрым образом – убивал всех, кто смел претендовать на роль маминых любовников. А Френд об этом не просто знал, он ему еще и помогал: выслеживал жертв, от трупов помогал избавляться.

– В память о Маше я найду тебе хорошую наркологическую клинику. И весь этот бред ты там быстренько забудешь.

– Как Веня Маслов?

Лицо звезды исказила гримаса. Великой звезде изменила театральная закалка. Она и подумать не могла, что менты докопаются до истории с Масловым.

– Ариадна, освободившийся Френд знал, кого, где и как убил отец. Это было опасно, потому что за время заключения Френд окончательно съехал крышей и во всеуслышание нес разный бред про избавление звезды от угрожающих ей черных дыр. Достаточно было кому-то поумнее прислушаться, и пасьянс бы сложился. Не в пользу папаши.

– Ты больна.

– Ага, наверняка. Только был в раскладе такой момент: папашка очень, очень соскучился по убийствам. Подставив меня в качестве Маши, он встал на скользкий путь. Как только Френд узнал о моих похождениях, старая партия стала разыгрываться на новый лад. Отец знал, что я не Маша, но он слишком хотел убивать. Так хотел, что ему уже было неважно, что любимая десять лет как мертва.

– Семейное сумасшествие передалось тебе в полном объеме. И без всяких генов.

– Ты права. Но я все же не понимаю, зачем тебе был нужен мой папашка? Что и кому ты хотела доказать? Он же ничтожество. Неужто тебе не хватало настоящих мужчин?

Звезда презрительно поджала губы и одарила меня взглядом небожительницы, снисходящей до глупости простых смертных:

– С чего ты решила, что дело во мне? Мы договорились, что он женится на Олесе. Это был бы очень разумный, очень красивый брак. Он хотел выйти в самые высокие круги, я бы ему устроила неформальные контакты с нужными людьми. Олеся обрела бы должный уровень в свете. И вообще ей пора образумиться…

Вот это прихлопец... Как много мне еще предстоит узнать о мире… Старый придурок и выжившая из ума звезда договорились о новой ячейке общества, а меня из-за этого чуть не сожгли на костре. Ничего себе причинно-следственная связь. Осинка здорово меня киданула и в этом раскладе. Но зачем ей самой сдался мой папашка? Неужели она и вправду могла с ним… ну это, как там, в семье полагается… исполнять супружеские обязанности? И ее бы не тошнило каждый раз?

Пожав плечами, я попыталась прояснить странное несоответствие только что сказанному:

– Если дело в Осинке, зачем ты ее отравила? Я все удивлялась, с чего ты вдруг заявила ментам, что вино – мой подарок. А ты просто навешивала на меня всех собак?

Ариадна побледнела, запал уязвленной гордости испарился, осталось воспоминание об ужасе:

– Она украла у меня бутылку. Решила, что это дорогое марочное вино, раз стоит под замком в моей спальне. Я думала, что это кто-то из прислуги и не переживала…

Бедный Левка. Он целый трактат накатал, объясняя сложные мотивы матери, одной рукой подталкивающей дочь к пропасти, а другой – травящей ее, чтобы она упала в миллиметре от края. Такой вдохновенный психологический этюд пропал. Не буду его расстраивать такой простой правдой.

– Похоже, твоя дочь унаследовала твою глупость. А кто додумался кокнуть меня прямо в ресторане и все тем же вином? Хотя, думаю, это не ты. Ты была братикам уже не нужна, они оказались в своей любимой стихии.

Ариадна изобразила демонический смех:

– Никто никогда ничего не узнает!

– Позвоним ментам? Попросим кого-нибудь умного приехать?

– Они не смогут ничего доказать! Любой нормальный адвокат не оставит камня на камне от твоей теории! Не видела я тех бутылок и ничего не знаю. Доказательств нет!

– Да зачем мне доказательства, Ариадна? Ты крупно влипла, запрягшись в одну упряжку с Френдом. В качестве одного из заложников он похитил воспитанника сразу нескольких генералов МВД. И любимчика всей нынешней верхушки этого ведомства. Можно сказать, этакого сына полка.

– Ты забыла, кто мой муж? Плевал он на МВД!

– О! Вот напрасно ты так думаешь. Твоему Мурзику помогут распилить бюджет или прикроют от наездов рейдеров, но пачкаться в уголовщине, да еще такой низкопробной, твоему дорогому муженьку не позволят. Он вчера три часа провел в Особняке. Не удивлюсь, если прямо сейчас его адвокаты строчат бумаги о разводе.

– Да я – звезда! Я и без него обойдусь!!

– Два твоих последних спектакля не собрали и половины зала. Живешь ты в апартаментах Мурзика и за его счет. Последний диск выпущен при его финансовой поддержке. Сама по себе ты студиям уже не нужна. Мурзик платил, поскольку женитьба на тебе принесла ему известность, и он, как оборотистый малый, использовал такой факт исключительно к своей пользе. Но ты нарушила статус-кво. И развязала ему руки.

– Не смеши меня. Мурзик никогда со мной не разведется. Я устрою ему такое представление, что от его оборотистости ничего не останется. По миру пущу!

– Нет, Ариадна. Ничего ты не устроишь. Один из генералов твоему Мурзику подсказал, что в пустом ящичке из под вина, скромно спрятанном между твоих пеньюаров, было всего шесть ячеек. И разъяснил, где и как оказались четыре бутылки. Оставшиеся две Мурзик нашел сам. В квартире своей любимой бухгалтерши, с которой, если слухи не врут, он уже двух детишек прижил.

Ариадна посмотрела на меня так, словно я только что прошлась по ее могиле. Кажется, такой замысловатый оборот вполне подходит.

– Да-да, Мурзик проверил все вино из всех баров и холодильников в той квартирке. И нашел отраву. Он мог бы проглотить, что ты кого-то там на стороне замочила за неведомые обиды. Но покушение на себя любимого и мать его детей – совсем иной ракурс событий. И, полагаю, ваш бракоразводный процесс будет тихим и незаметным. Иначе он состряпает все нужные показания и отправит тебя за решетку. А то и просто заставит тебя того особого винца отведать.

Из-под личины великой звезды выглянула разозленная до крайней степени базарная торговка:

– Шваль подзаборная! Проститутка грошовая! Подстилка для пьяных ублюдков! Это все ты! Ты мне несчастье принесла! Уродина! Мерзавка! Ты не понимаешь, с кем связалась! Я тебя уничтожу! Я все про тебя знаю! Я все расскажу! Шлюха! Выродок!

Я минуты три наслаждалась этой руганью. Интересно, есть еще в наших университетах профессора с микрофонами, записывающие ненормативную народную лексику? Я могу подсказать им, где скрыт бесценный кладезь знаний этой самой лексики. Когда мне надоело, я с улыбкой спокойно спросила:

– Ты добра своей дочери желаешь?

Ариадна враз заткнулась. Фонтан красноречия перекрыли вентилем на подводящей трубе. Я спокойно объяснила:

– Мне давно надо было кое-что проверить, да все было недосуг. Олеся Тернопольская с депутатом. Олеся между маргинальными папиками. Олеся в душе с негром. Не хочешь посмотреть на дочурку в лентах новостей?

Ариадна и физиономически стала похожа на торговку с базара. Причем, пожилую торговку. Поджатый рот и усталое выражение глаз состарили ее лет на двадцать. Но мне было ее не жалко. Добивать врагов – так добивать.

– Из-за этого ты подарила Одоевскому злополучное вино, без всякой связи со мной или с Френдом. У тебя были куда более весомые мотивы.

Ответная тихая угроза была похожа на шипение злой змеи. Подколодной гадины. Так, кажется, именовали этот тип женщин наши древние сказочники.

– Я всем расскажу, что пленки Одоевского у тебя.

– Ариадна, двадцать первый век на дворе. Какие пленки? Все давно в электронных архивах. Да и те отнюдь не в моей власти. У моего милого наставника достойные наследнички. Сынок, к примеру, колоритный персонаж. Ты с ним дел не имела? И не советую. К тому же, благодаря тебе, у меня теперь весьма обширные связи в ментовках разного уровня. Обросла я, знаешь, знакомствами с операми, следователями, экспертами, даже и с генералами. Думаю, кого-нибудь посвящу в тонкости наших с тобой разборок. Может, и Мурзика просветить насчет падчерицы?

Тернопольская сдалась. Я видела, как поникли ее плечи, а из глаз исчез воинственный огонь. Она смирилась. Но я не обманывалась – пройдет время, и Ариадна обязательно решит мне отомстить из-за угла. Поугрожать немного, что ли?

– Ариадна, ты придумала хитрый план. Беда его была только в несусветной глупости. И напрасности. Монстрам не нужны подсказки, чтобы быть монстрами. Теперь из монстров остались только ты да я. Мы с тобой. Я готова тебя отпустить. Живи и радуйся жизни. Но если ты придешь за мной, я с тобой разделаюсь. Причем так, чтобы красивых похорон не получилось.

Кивнув Ариадне на прощание, я шагнула к выходу, но потом обернулась. Осталась еще одна маленькая гадость:

– Знаешь, дам тебе один совет: не бери в пресс-секретари дочери Изабеллу. Она будет у Олеси всех мужиков переманивать. И работать не на твою доченьку, а на себя – искать богатого спонсора, а то и мужа. Ненадежная девица, эта Белла, это я тебе как ее подруга говорю.

73. Занавес

Следующая страница: 73. Занавес

Озеро кажется тихим, но я знаю, что где-то в его глубине таится доисторическая рыба-монстр. Она там, на дне, мы просто никогда её не увидим.
«Талисман»