Татьяна Латукова. Ведьма в лесу (Ведьма 1.0)

65. Всеобщая мобилизация

Бирман испытывал некоторое чувство неловкости, вдруг оказавшись на чужом месте. Час назад сидеть за столом Лорда казалось ему естественным. Сейчас – странным. Но никто бы не понял его попытку отказаться.

Пал Лексеич отдал абсолютно четкий приказ. Все отделы и службы Особняка теперь работали на него, Бирмана. Оперативники, следователи, эксперты. Плюс какие-то команды из других ведомств. Плюс несколько отрядов омоновцев. Плюс спасатели, вертолеты, какие-то спецподразделения…

Это выходило за рамки возможного. Еще вчера этого просто не могло быть. Но вчера осталось во вчера, а сегодня Бирману предстояло доказать, что генералы не ошибаются. В другом раскладе районный опер, которому и не снился такой взлет, был бы даже доволен собой. Но в этом неумолимые часы играли на его нервах отсчетом маленьких кусочков времени, каждый из которых мог стоить жизни Ритке, Серго и Анютке.

Начал Бирман с того, что собрал всю команду в том самом зале с летающими девами и младенцами и еще раз проговорил все, что было известно о деле к этому моменту. Завешанная бумагами стена с фотографиями, стрелками, схемами и кружочками выглядела как план боевых действий. Но пока охотники проигрывали.

Глеб Каслинский коротко описал сценарий нападения на Лорда:

– Его ждали прямо возле дома, там вдоль дорожки растут кусты, за ними в темноте легко спрятаться. В одном месте удобно подогнать машину, и как раз там есть свежие поломанные ветки. И земля утоптана. Ботинки с небольшим каблуком. Сорок третий размер. Такие же следы есть на проезжей части.

Сделав длинную мрачную паузу, Глеб добавил:

– У Лорда было при себе два ствола, он меньше и не носит никогда. И у него черный пояс по каратэ. Но, если судить по месту нападения, он не сопротивлялся.

Фенек озвучил то, о чем многие успели подумать:

– Вырубили его, как Весенина тогда на даче. Дубинкой по голове. Сволочь Френд. Ты, Бирман, как хочешь, а мы его живым брать не будем.

– Вам не только Френда брать придется.

Глаза Левки казались еще больше и невероятнее. Он не мог скрыть своего шока, и карие блюдца словно гипнотизировали всех тревогой на грани истерики. Голос Левки оставался спокойным, интонации речи были размеренно-профессиональными, но присутствующим хватало вот этого тоскливого взгляда, чтобы проникнуться отчаянием психолога:

– Мы все подзабыли о Евгении Рогальском, списав его в покойники. Но я полагаю, что его исчезновение – его же собственная идея. Импульсивность,необузданность, жестокость, склонность к погромам и разрушениям – это Джордж. Несомненно, что именно Джордж-Френд напал на Риту и Весенина на даче. Нет вопросов и к убийству, за которое его осудили – однозначно, это была его выходка. Полагаю, на Серго напал тоже он…

Пауза снова вышла слишком долгой, слишком тяжелой. Но затем Левка сделал над собой усилие и ровно, спокойно продолжил:

– Но картина убийств любовников Марии Рогальской, а затем и близких друзей ее дочери – принципиально иная. Аккуратность к деталям, неторопливость, планирование, подготовка убийства по определенному сценарию – полагаю, это почерк Джека. Рассудительного, спокойного Рогальского, который использовал брата для слежки и, возможно, соучастия в убийстве. Но главной движущей силой всего этого механизма убийств являлся он сам.

Левка умолк, и Бирман смущенно поймал себя на желании произнести что-нибудь вроде «аминь». Но Левка еще не закончил:

– Рита нужна, чтобы быть приманкой и, возможно, наградой для Джорджа. Помните, она говорила, что в его взгляде была одержимость? Есть множество свидетельств того, что Джордж был увлечен Машей Рогальской. А мы знаем, что некто оплатил создание довольно странных фотографий, где Риту сделали очень похожей на Машу. Кому это могло быть нужно? Только самому Рогальскому, который таким образом сфокусировал манию брата на приемной дочери.

Толкование Левки проясняло тонкости вероятного союза двух монстров, но ни на миллиметр не приближало к знанию того, где эти самые монстры засели в данный момент.

Бирман подвел черту под всеми речами и выкладками:

– Самое главное сейчас – место. Надо прочесать все контакты Горловой и найти того ушибленного на голову клиента, который вручил ей ключи от своей хаты. Хата должна быть за городом, предположительно по одному из трех близлежащих к месту захвата ведьмы шоссе. И место должно быть достаточно уединенным, чтобы не привлекать внимания. Трясите всех друзей, знакомых, родственников Горловой – кому-нибудь она да проговорилась.

Когда все разошлись, Сергей нагнал психолога уже в коридоре и приглушенно спросил:

– Ты не сказал ничего о времени. Сколько по твоим прикидкам у нас есть?

Левка покачал головой, нервно стиснув руки:

– Нисколько. Рогальский и Френд раздобыли все для любимой игры. Один хочет убивать, другой – пойти к свету. Не исключено, что все уже кончено. Еще на рассвете.

– Нет. Не верю. Серго не даст так просто себя убить. Да и Ритка… она что-нибудь придумает. Они живы, Левка.

– Я надеюсь. Очень надеюсь. Иначе и мне не жить.

Карие глаза были так уверены в этом «не жить», что Бирман невольно отвел взгляд, понимая, что соврать что-нибудь ободрительное достоверно не сможет. Но он все же вполголоса заметил:

– Не болтай глупостей. Я найду их. Обоих. Живыми.

– Я не верю в высшие сущности, но… да поможет тебе Бог.

Пал Лексеич внимательно выслушал все доклады и рассуждения. Но не понял почти ничего. Блестящий проницательный ум генерала оказался парализован мыслью о том, что его воспитанник, его надежда и гордость оказался в ловушке безумного маньяка. Он знал, что подталкивая Серго к выбору семейной профессии, навязывает ему, в том числе, и риск, связанный с этой профессией. Но он всегда подстраховывал мальчика и был уверен, что никаких опасных инцидентов просто быть не может. Но вот, случилось…

Генералу нравился деятельный опер, которого он поставил во главе своих людей. И Бирман пока оправдал его ожидания, спокойно и даже легко приняв на себя всю ответственность за дело. Люди разбежались и разъехались по городу, сели на телефоны, застучали клавишами. Сложная схема взаимосвязей между жертвами, убийцами, свидетелями, сообщниками уже не казалась сплошной головоломкой. Из нее складывалась почти полная картинка безумства. Почти – потому что пока в ней не было последних, самых важных кусочков мозаики. Генерал знал, что в делах вроде этого настает момент, когда все решается в какие-то отчаянные секунды. Иногда ментам везет, словно кто-то подсказывает нужные решения и выводы. Иногда – нет. И тогда остается лишь марать бумагу бесполезными объяснениями.

Бирману в этом деле везло. Просто везло. Поэтому Пал Лексеич нарушил все писаные и неписаные правила Особняка, отдав все в его руки.

Но почему же все-таки все случилось именно так? Почему умница Серго стал заложником, а этот высокий парень с репутацией авантюриста – нет? Что Пал Лексеич скажет Нине, если стрясется беда? Сможет ли нанести такой удар любимой женщине? Не говоря о том, что вряд ли сможет пережить его сам…

Влад и Колька на пару перелопачивали материалы по делу, отыскивая какую-нибудь незамеченную ранее зацепку. Оба в суматохе лихорадочной работы и нервного напряжения чувствовали себя не в своей тарелке и немного не у дел. Влад попытался подсунуть Бирману бутерброд, но тот забыл его на столе в кабинете Лорда.

Колька несколько грустно заметил:

– Крепко Серега в деле этом увяз. Сдал бы Ритку сразу – отдыхали бы мы сейчас на дачке какой. На природе… Шашлычок, водочка, закусочка. Красота.

– Холод собачий для красоты на природе. А Серега с этим делом, как пить дать, и погончики поменяет, и работку покруче найдет. Ты много генералов в нашем ОВД видел? А так, чтобы они еще и Серегу по плечу свойски хлопали? То-то и оно.

– Если все плохо обернется, Серега главным стрелочником будет. Для этого его генерал и выдвинул – своих людей из-под удара убрать.

– Каслинский болтал, что для Лексеича Лорд все равно, что сын. Генерал не об ударах думает. Он старой закалки охотник, ему монстра поймать важнее.

Колька нетерпеливо перебил его:

– Слушай, Влад, смотри, в записной книжке Рогальского отметочка есть. Рядом с данными на Дорика, который любитель пострадать был. Если память меня не подводит, это домашний телефон Горловой. Глянь, как интересно написано «помощь в выписке из квартиры». Психи чуют друг друга на расстоянии и кучкуются.

Денисов принялся размышлять вслух:

– Рогальский в свое время не додумался выписать Ритку из своей квартиры. А может, не с руки было, приватизировал-то он все только на себя, а Ритка несовершеннолетняя была. Выходит, заботливый папаша искал пути окончательно выкинуть дочурку из квартиры.

– И не только это. Смотри еще. Прямо списком телефончики. Продажа квартиры. Недвижимость, услуги. Агентство, продажа срочная. Квартиры, срочный выкуп. Срочное решение квартирных проблем.

Денисов присвистнул:

– Надо бы проверить, может, Рогальский уже успел фатерку на продажу выставить? Срубит бабла, от дочки руками братца избавится, не исключено, что и от докучливой поклонницы тоже. И полетит как Джек Кройсант за бугор. Еще и книжечку настрочит о том, как он лично боролся с вселенской тьмой. Деньжат загребет, по телеку выступит…

– Пойдем, добавим мазочек к занимательному полотну. Если не успеем ничего другого, хоть с самолета эту тварь снимем.

Влад нетерпеливо и все же веско возразил:

– Успеем, Колька. Должны успеть.

Приехавший в Особняк Александр Рогальский первым делом начал качать права. По привычке. Он часто начинал неприятное общение именно с этого. И это работало. Увы, к моменту, когда он все же добрался до Бирмана, Акеле успели раз десять объяснить, что подобные приемчики здесь не пройдут. Поэтому он начал разговор с почти спокойного наезда на сестру:

– Объясни мне, как и зачем Рита втянула в свои криминальные игры Анютку?

Невозмутимые стальные глаза медленно изучили красивое лицо Акелы, потом Бирман все же снизошел до объяснений:

– Рита никого никуда не втягивала. Это ваш общий папашка развлекается на всю катушку. Он заманил Риту в ловушку, шантажируя ее жизнью знакомой девушки.

– Да она же просто девушка, ну, переспали пару раз. И все...

Но тут до Акелы дошел смысл сказанного, и он растерянно переспросил:

– Папашка??

– Точно. Пойдем, Глеба выловим, и выкладывай все, что знаешь о планах родителя в отношении продажи квартиры.

– А я ничего не знаю.

– Вспоминай. Агриппину Горлову знаешь?

– Нет.

– Думай, Александр. Невысокая, некрасивая фанатичка, обожающая мистику и книги твоего отца. Риелторша. Представлялась часто Аэлитой.

– Не знаю.

– А имя Джек Кройсант тебе что-нибудь говорит?

– Отец иногда называл себя Джеком. Но он очень гордится своей фамилией, его уговаривали под псевдонимом писать, так он отказался наотрез.

– Кройсант – это рогалик, на английский манер. Все равно, что французский круассан. Так что гордиться фамилией Джек не передумал. Только намеревался заняться этим на чужих просторах. Он в последние несколько месяцев не говорил о загородных поездках к друзьям? Может, на экскурсии? На рыбалку и все такое?

– Нет. Он на даче любил с цветочками ковыряться.

– Ага. Там знатные цветочки росли…

– Этой осенью я, когда к нему заезжал, у него большой букет желтых цветов в вазе напольной видел. Они как раз в сентябре цветут, шары такие махровые. Я еще удивился, что у нас вроде таких нет. Но он сказал, что это от поклонницы.

– А бирки с указанием точного места, где цветочки выросли, на букете почему-то не оказалось… Толку от тебя… нет.

Отчетливо прозвучавшие в голосе Бирмана презрительные нотки заставили Акелу резко огрызнуться:

– Если бы наши доблестные стражи порядка лучше работали, от меня бы и толку не надо было бы ждать. И почему от меня должен быть толк? Я – всего лишь родственник жертвы, брат.

Бирман усмехнулся уголком рта и парировал:

– Ты брат? А где ты был, когда папаша сестру твою из дома выкинул? Ты хоть раз поинтересовался, где она живет, на что? Она даже школу не закончила, ребенок совсем, сирота. А вы, два здоровых мужика, делишки свои решали, а на сестру наплевали. Что ты мне здесь пальцы раскидываешь? Ты бы их раскидывал, когда она от пневмонии умирала. На лавочке в парке.

Опустивший глаза Акела тихо попытался оправдаться:

– Я в армии был. Я ничего не знал.

Стальной взгляд неожиданно смягчился. В этом высказывании красивого, сильного и уверенного в себе мужчины Бирман вдруг уловил знакомые интонации, иногда проскальзывающие у ведьмочки. Она вот также смотрела в пол и мямлила какие-то «извините-простите». Выходит, старшим мальчишкам тоже порядком досталось от папашки.

И Сергей спокойно завершил бесполезный обмен словами:

– Ты не хотел знать. Но это не важно сейчас. Сядь в вестибюле, в уголке, и не мешай. Думай. Но не вздумай уйти. Запишу в сообщники к папашке.

Очередной сбор охотников за монстрами был менее представительным, но куда более быстрым. Без лишних церемоний и реверансов доска на стене пополнялась сведениями, контактами, стрелками и кружками.

Зоя Федорова подтвердила предположение Влада и Кольки:

– Я связалась с Кулебякой. Не пирожком, а Тарасом Мыколаевичем. Так он себя величает, казак недоделанный. Он – директор агентства недвижимости. И странно, что Рогальскому понадобилась Горлова, если у него был знакомый куда круче. Так вот, этим летом Джек консультировался с ним насчет продажи дачи и покупки какого-нибудь загородного домика поприличнее. Но подобранные варианты рассматривать не стал, две назначенные встречи пропустил. А недавно позвонил и предлагал Кулебяке купить его квартиру.

Бирман в ответ только кивнул:

– Валить собрался. Дальше.

Фенек развеял туман вокруг личности официантки-отравительницы:

– Мадам Штайн заявила, что Агриппину Горлову не знает, а вот на фотке ее узнала. По ее словам, эта женщина на презентации последней книги Рогальского объявила себя предводительницей его фан-клуба и произвела впечатление не вполне адекватной особы. И Штайн уверена, что Женечку агрессивность этой женщины напрягала. Он ей на нее даже жаловался. А Сэм подтвердил, что Горлова и есть Фаина.

– Согласуется со словами Ритки о том, что Горлова сумасшедшая. На учете не состояла, если и обращалась к врачам, то анонимно и в коммерческие клиники. Быстро концов не найдем. Но можно попробовать. Проверь разрекламированные сети поликлиник - а вдруг? Давайте дальше.

Григорий Семенович Гончаренко добавил несколько мазков к портрету монстра:

– Гражданка Подвалова так любит рассказывать о неземной любви Рогальского к умершей жене, что не способна запомнить ничего другого. Но она выболтала нечто интересное. По ее словам, Рогальский в конце лета туманно намекал ей на то, что устал от холостяцкого образа жизни, чем изрядно ее потряс. Но в последней беседе дорогой Евгений жестко заявил, что она его неправильно поняла. То есть что-то изменилось в том раскладе.

Сергей в ответ предположил:

– Понял, что Горлова сумасшедшая, и решил ее использовать, а потом избавиться от нее. Или просто испугался, что был слишком откровенен. Дальше.

Каслинский смерил Бирмана недружелюбным взглядом. Сергей был в простой рубашке, но отчетливо ощутил на плечах погоны. Каслинский был не в восторге от решения Пал Лексеича, назначившего неизвестно кого главным. И Глеб даже не пытался скрыть свою неприязнь. Но его голос прозвучал нейтрально. И в том, что он сообщил, чувствовалась дотошность профессионала, знающего, как из-за маленького гвоздя выигрываются войны.

– Семен Орехов подал мне одну идею. Рогальский – один из учредителей Темпорального фонда. Это говорильня для облегчения карманов богатых дураков. Кормят их лапшой о научных разработках машины времени и межгалактического корабля. Печатают красивые буклеты. Полученные деньги кладут в карман. А чтобы благодетели не сомневались, их раз в год собирают в красивом зале, произносят пафосные речи, кормят-поят, танцульки устраивают. Типа великосветский бал. И Рогальский на этот бал каких-то своих знакомых всегда норовил привести. Для придания себе значимости. Последний бал был в сентябре. Надо проверить списки приглашенных.

– Отличная мысль, Глеб Львович. Займитесь, пожалуйста.

Все понимали, что собранные данные приближают разгадку. Но острое чувство цейтнота заставляло нервничать. Охотники проигрывали в гонке со смертью.

Зазвонивший телефон хотелось выкинуть в окно. Подальше. Вон в ту глубокую лужу возле лавки. Но Сергей привычно ответил:

– Бирман.

– Здравствуйте, Сергей Сергеевич, это Семен Моисеевич Финкельштейн беспокоит. Вы просили меня связаться с вами, поскольку я являюсь адвокатом Маргариты Евгеньевны Рогальской.

– Рита попала в беду.

– Простите, что перебиваю, но я в курсе дела. Я уже узнал о неприятной ситуации, в которую попала моя клиентка, и счел своим долгом навести кое-какие справки, так сказать, неофициальным порядком. Возможно, вам будет интересно узнать то, что удалось мне найти.

– Семен Моисеевич, умоляю, давайте без словесных игр, время уходит. Рассказывайте, мне абсолютно все сейчас интересно и важно.

– Насколько я понял, вас интересует некая Агриппина Горлова? Запишите три фамилии: Горюнова, Крамольская, Брошкина. Это нотариусы, с которыми она работала. Если поднять сделки с недвижимостью за последнее время, можно определить примерно круг клиентов госпожи Горловой. Понимаете?

– Еще бы я не понимал. А откуда информация?

– Я не уполномочен раскрывать свои источники. Но, поверьте, они заслуживают доверия. Это очень надежные и проверенные источники.

– Я верю. Спасибо огромное, я сейчас же этим займусь.

– Удачи, я буду ждать хороших новостей.

Горюнова Эмма Дормидонтовна сообщила, что не работала с Гриппочкой Горловой, потому что нахлебалась с одной единственной сделкой, проведенной этой «бестолковой, тупой, непонятливой коровой».

Крамольская Радия Первомаевна приехала в Особняк лично с пачкой бумаг и яростными заявлениями о собственной добропорядочности. Из бумаг следовало, что Горлова участвовала в десятке сделок за пар лет, причем сделки были мелкими и малоинтересными. Из слов Крамольской вытекало, что была еще пара-другая сделок, к которым приложила руку Горлова. И вот те сделки были довольно жирными по мелькавшим суммам и приятными во всех отношениях. Сотрудники Оосбняка начали выявление всех возможных адресов клиентов риелторши.

Брошкина Нателла Сулеймановна оказалась в заграничной турпоездке. Но милостиво распорядилась, чтобы ее помощница выдала всю необходимую информацию. Помощница растерялась настолько, что предложила ментам самим приехать и посмотреть все необходимое в компьютере. Приехали не менты, а очень милый и чуть застенчивый паренек, который и пробыл-то в конторе не больше часа. Та самая помощница даже немного огорчилась, что он не остался на чай с тортиком. Но Борису Юрову было не до тортиков. Он открыл доступ через сеть ко всем компам конторы, и к моменту своего возвращения в Особняк его сервера уже закончили поиск по всем имеющимся дискам и базам. Фамилия Горлова встречалась в доверенностях всего три раза.

Все усилия казались безнадежными.

Бирман задумчиво курил очередную сигарету и пялился на экран компьютера, уже не столько думая о деле, сколько тупо отсчитывая секунды. Восемьсот три... великая и ужасная Ирина, ты так хотела править миром… восемьсот четыре… да здравствуют Каролинги!.. восемьсот шесть… есть ли жизнь в созвездии Кита?.. восемьсот девять… интересно, а Софи Жермен была ведьмой?..

И почему он, Сережа Бирман, не родился магом? Взмахнул бы волшебной палочкой и остановил бы время. Или надо было спросить у Ритки какое-нибудь ведовское заклинание, позволяющее узнать все ответы. Что бы еще проверить на совпадения?

…восемьсот двадцать два… и миллионы мартышек долбят по кнопкам…

Озарение пришло внезапно. Уронив окурок, Бирман бросился в соседний кабинет, где мрачный Каслинский с помощью зажигалки уродовал плафон настольной лампы, а Фенек нервно копался в толстом телефонном справочнике столичных медицинских учреждений.

– Есть! Нашел! Горлова работала по сделке некоего Драко Митрича. И какой-то Дмитрич был гостем на балу Темпорального фонда. Он так и записан, в одно слово, без имени и фамилии, без пояснений. И он внесен в список под предпоследним номером, вместе еще с двумя гостями Рогальского. Все эти митричи – один человек. Надо искать его самого и все, что у него за душой есть. В нотариальных доках речь о каком-то доме. Думаю, это и есть наше бинго.

Драко Митрича нашли в Праге. Он подтвердил, что давно знаком с Евгением Рогальским и является страстным поклонником его творчества. И, разумеется, он не мог не довериться рекомендации кумира, поэтому поручил именно Агриппине Горловой продажу своего загородного имения.

Горлова стала седьмым риелтором, взявшимся за эту непосильную задачу. Нужны были срочно деньги, а российские миллиардеры почему-то не торопились вложить свои денежки в недострой. Пусть и на большом участке, но без подъездной дороги, пусть и с громадным домом, но без отделки верхних этажей, пусть и с водопроводом, но без воды, и так далее и тому подобное. Жадный Митрич хотел получить миллионов пять в евро, но больше одного не давали. Да и тот потенциальный покупатель слинял, едва услышал о недооформленных документах на землю.

Митрич подробно описал Бирману свое недвижимое имущество и даже прислал карту с указанием расположения построек. А также пару фоток, на которых запечатлел исторический момент возведения дома-громадины.

Усадьба находилась по Семеновскому шоссе. Нужно было свернуть по бетонке и проехать еще километров двадцать, потом найти поворот на деревню Хмырики, а уже за ней разглядеть где-то в лесу колею, ведущую к усадьбе. Колею проделали тяжелые грузовики, но за пару лет она заросла, и найти ее можно было лишь с определенной сноровкой.

С фасада усадьбу украшал высокий забор – кирпич с зеленым металлом в проемах. Большие кованые ворота с замысловатым узором открывались вручную, без автоматики. Но с остальных трех сторон подход к дому оставался открытым и свободным. На участке была выкопана яма – планировалось строительство открытого бассейна, но российские зимы внесли коррективы в эти намерения. Иногда яму затягивало водой, иногда она полностью пересыхала. Что с ней в данный момент – Митрич не знал.

Основной дом был построен с размахом, в три этажа. Но желтый фасад был отделан только с парадной стороны, причем включал в себя не только штукатурку и краску, но и декоры окон в виде изящных балясинок. Две другие стены выглядели как криво уложенная кладка бетонных блоков, а с тыла недостроенные панорамные окна второго и третьего этажа были просто заколочены фанерой.

Агриппина месяц назад отчиталась Митричу о том, что наняла новую охрану, а также обрадовала его известием о том, что заинтересовала усадьбой сразу двух финансовых воротил. И Митрич был очень доволен новой агентшей…

66. Подари мне свет

Следующая страница: 66. Подари мне свет

- Я хочу получить кое-что взамен. То, о чём никто, кроме нас троих, не будет знать. Такое крошечное, беспомощное, хлопотное, шумное, но… бесценное.
«Небо в алмазах»