Татьяна Латукова. Ведьма в лесу (Ведьма 1.0)

42. Алиса в стране абсурда

Утром я снова осталась без присмотра. Мрачное наваждение вечера схлынуло. Сидя на кухне и потягивая восхитительно вкусный чай, я пыталась представить себя такой московской барыней, которой нечего делать. Осенний дождь размазывал краски мира в одну грязно-серую кляксу, и мысли текли лениво, медленно…

Почему мой взгляд притянулся за окно как раз в тот момент, когда в дальнем конце двора показалась знакомая серебристая морда «мерседеса»? Я вполне могла читать книжку или просто валяться на диване. Но нет, я взглянула за стекло аккурат тогда, когда между стоек ворот показался блестящий радиатор. Сначала я даже не поверила своим глазам. Неужели это тот самый «мерседес»? Не может быть…

Может, Рита, может. За «мерседесом» во двор втянулся и почти сразу остановился толстый джип, из которого посыпались крепкие ребята в штатском. Что ж за невезуха-то? Неужели Бирмана кто-то сдал? Или Лорд вычислил чересчур уж активную деятельность вокруг некоей квартирки?

Телефон Бирмана не отвечал. Под зеркалом в прихожей я разобрала на приколотом прямо к обоям листочке цифры с пометкой «Для экстренных случаев. Алиса» и, взвесив еще раз все за и против, набрала номер. Ответил приятный женский голос. Он не был низким или слишком высоким и звучал мягко, лаская слух:

– На проводе.

Прикольно, и провода-то никакого у нее нет, а она все еще «на проводе».

– Алиса, здравствуйте, меня зовут Рита, я знакомая Сергея Бирмана.

– Я знаю, кто ты.

Выделенное голосом «кто» ставило на мне некий знак прочтения. Кто бы ни была незнакомка, Бирман, очевидно, предупредил ее обо мне.

– А-а, хорошо. Я в квартире бабушки.

– Я знаю, где ты.

И опять же, Алиса легким изменением интонации расставляла все по местам. Она не требовала объяснений, подталкивала к значимой части разговора.

Как бы это покороче ей все растолковать.

– Тут во дворе я вижу коллегу Сергея, кажется, он собирается сюда вломиться. Смыться прямо сейчас у меня уже не получится, но и хорошо прятаться я не смогу достаточно долго. Вы можете найти Сергея? Он ведь сможет что-нибудь предпринять, чтобы я смогла незаметно выбраться?

Алиса со странной радостью пропела в трубку:

– Не волнуйся. Прячься. Я сама приеду. И так быстро, как смогу. Люблю цирк.

В трубке запели короткие гудки. Я схватила на кухне большой пакет из супермаркета и бросилась обратно в комнату. Одним движением смахнув в пакет все бумаги, фотки, схемы, я зашвырнула получившийся сверток в платяной шкаф, под волочащиеся по нижней полке старые юбки.

К счастью, Прасковья Сергеевна спала. Объяснения с ней точно заняли бы еще пару дней. Я решительно нырнула под ее кровать и отодвинула широкую плетеную корзину чуть в сторону. Просочившись за нее в самый дальний угол подкроватного пространства, я поднатужилась и втащила плетенку обратно, оставив себе минимально возможный уголок пола. Повернуть голову прямо не удалось, поэтому пришлось лежать на животе, прижавшись одним ухом к полу.

Не люблю неряшество, но ставки оказались высокими, поэтому на полу перед кроватью остался в качестве «украшения» сверточек использованного памперса для взрослых. Чайная заварка придает памперсу замечательный цвет, при виде которого любой нормальный человек отводит глаза и непроизвольно морщится.

Через несколько тревожных минут я услышала, как дверь затрещала, что-то задвигалось в замке, а потом пространство наполнил топот нескольких пар ног в грубых ботинках.

– Маргарита, сдавайся! Тебе некуда бежать!

Лорд явно предпочитал пропускать вперед своих бойцов, а уже потом лично осматривать проверенную ребятами территорию. Но беглый осмотр ничего не дал. Ни бойцам, ни самому мистеру Власть.

– Маргарита! Где ты? Выходи, ведьма, я все равно тебя достану.

Войдя в комнату бабушки, он вдруг поперхнулся и закашлялся.

– Фу, ну и гадость. Эй, кто-нибудь, уберите эту вонючку отсюда.

Запаха чайная заварка не давала, но теперь уже никто из незваных гостей не сомневался в его наличии. Судя по воцарившейся тишине, среди находившихся в комнате людей не было человека по имени «кто-нибудь». Сверточек с проступавшими под прозрачной верхней пленкой коричнево-желтыми разводами так и остался лежать на прежнем месте. Фыркнув, Лорд начал мои поиски заново.

Лабиринт мебели не собирался сдаваться слишком легко. Наконец, Лорд и его товарищи вернулись в бабушкину комнату. Затем Лорд издал обрадованное восклицание и, насколько я могла судить, уселся на кровать бабушки. Прасковья Сергеевна проснулась, заохала и дребезжащим голосом возмутилась:

– Ирод, поспать не дал. Пошто приперся, старый хрен? Лежи уже в своей могилке, не ворочайся, по белу свету зазря не шастай. Скоро прибуду к тебе, милок, на постоянное место жительства. А пока отвали, змей проклятый!

Я поняла, что Прасковья обращается к своему умершему четыре десятилетия назад мужу.

– Маргарита! Это опять твои игры? Думаешь, можно все время на одном трюке выезжать? Загримировалась под старушку ты здорово, но обдурить меня у тебя не получится. Не выйдет. Ну-ка, снимай свое шмотье! Хватит этого цирка!

И надо мной началась какая-то странная возня.

Ну и фантазия у Лорда. Надо же до такого додуматься? Мне бы и в голову ничего похожего не пришло. А ведь идея крутая, почти по сценарию Красной шапочки, только вместо волка – маленькая ведьма Рита…

– Что здесь происходит?

Теперь я узнаю этот голос в любых обстоятельствах. Мягкие нотки заострились и стали наждачными. Даже не видя Алисы, любой понял бы, что она балансирует на грани гневной истерики.

– Не волнуйтесь, мы из милиции. По нашим данным здесь прячется опасная преступница, обвиняемая в убийстве нескольких человек. Я думаю, она замаскировалась под старушку.

Властный голос не успокаивал, а констатировал факты. И так хотелось ему верить, так хотелось согласиться.

– Что за чушь! Вы сидите в кровати Прасковьи Сергеевны Бирман. Ей недавно исполнилось девяносто два года. Мы стараемся не оставлять ее одну, поэтому ни о каких обвинениях и речи быть не может. Постыдились бы престарелого и больного ветерана войны обвинять, лучше бы настоящих преступников искали. И отойдите от бабушки!

Наждак в голосе Алисы трансформировался в кактус с острыми ядовитыми иголками.

Я не видела, что именно сделал Лорд. Но реакция была фантастическая. Алиса завизжала. Бог ты мой, как она завизжала! Мне надо взять у нее пару мастер-классов по технике получения настолько невыносимого и режущего уши звука. Такое не может не пригодиться в жизни.

После наступления тишины короткое «динь-дилинь» телефона прозвучало колокольным набатом.

– Степан, милый мой, выручай. Я попала в страну абсурда!

Я не могла представить себе лица Алисы. Но ее эмоции и чувства настолько четко передавались голосом, что хотелось зааплодировать. Сдерживаемое волнение, негодование, беспомощность и в то же время вера в силы собеседника – Алиса явно знала, как заставить людей плясать под свою дудку.

– Я приехала к бабушке. И обнаружила здесь каких-то людей. Они утверждают, что они – менты. Но, милый мой (здесь Алиса трагически всхлипнула так, что я тут же прониклась ее горем), один из них залез к бабушке в постель!

Сильно сказано. И с таким подтекстом. Но Лорд, увлеченный своей идеей, видимо, не понял, в насколько двусмысленную ситуацию себя загнал. Надо мной что-то зашуршало, и раздался уже снова молодой и бодрый голос Прасковьи Сергеевны:

– Ой-ой, это ж не старый хрен, это молоденький перчик. Иди ко мне, милок, иди к тетушке. Расскажи свои напасти, а я уж пожалею, приголублю… обними меня покрепче, хлопчик…

Я впечатала лицо в паркетины. Только бы не засмеяться. Только бы не захрюкать. Сквозь неясное бормотание бабушки прорезался отчаянный призыв Алисы:

– Прямо так и залез. Господи, я просто не могу поверить своим глазам! Он пытался ее раздеть! Боже мой, Степанушка, помоги мне! Приезжай, дорогой. Я в шоке. Просто в шоке!

Всхлипы усилились и перешли в жуткое завывание.

Истерика Алисы кончилась как по мановению волшебной палочки. Ее вновь мягкий и бархатный голос вежливо обратился к Лорду:

– Мальчик, возьмите трубку, с вами хотят поговорить.

Бедный Лорд, как она его щелкнула. Подумать только, «мальчик»… перенесет ли самолюбие мистера Власть такое обращение? Вероятно, будет некоторое время болеть.

Не знаю, что там говорил кто-то Лорду по телефону Алисы, но, в конце концов, Лорд по-военному четко ответил:

– Есть! Слушаюсь!

Однако с кровати бабушки он все-таки не слез. И несколько пар ботинок его бойцов остались стоять на прежних местах. Воцарилась напряженная тишина, в которой все мои усилия ушли на то, чтобы дышать ровно и тихо-тихо. Помогала мне только бабушка, периодически подкашливая и что-то бормоча про иродов и перчиков.

Потом на кровати возникло какое-то шевеление. Алиса издала смешок:

– Бабулечка, отпусти его, обещаю, он больше не будет.

– Ну нет, моя милая. Хлопчик мой. Он ко мне пришел – как мужчина. Ты теперь иди, а мне не мешай. Сделала свое дело, так проваливай. И парнишку не трогай.

– Бабушка, отпустите меня, я ошибся, обознался.

Ого, оказывается, Лорд умеет не только приказывать, но и просить. Хотела бы я хоть одним глазком взглянуть, что там происходит. Прасковья Сергеевна явно наслаждалась от души неожиданным изменением опостылевшей программы дня.

Раздался дробный стук очередных пар казенной обуви.

– Все в коридор! Быстро! Руки за голову, ноги на ширине плеч!

Хотя меня сложно было увидеть за корзинами и чемоданами, я на всякий случай дополнительно затаилась. Не то, чтобы совсем не дыша, но близко к этому.

– Ребята, все в порядке, мы из отдела по…

– Мол-чать!!

Разборки заняли не меньше получаса. У меня затекла шея, и невозможность повернуть голову медленно трансформировалась в расползающуюся по спине боль. А Лорд все еще что-то орал про ведьму, командир второй группы издевательски хихикал, Алиса время от времени вставляла свои пять копеек про то, что «Мальчишка грязно домогался моей бабушки. И прямо у меня на глазах!» Прасковья Сергеевна вещала о том, что «невиноватая я, он сам пришел». Ну и заварушка вышла.

Сдается мне, я тоже люблю такой цирк. Еще бы его не только послушать, но и посмотреть...

Наконец, все стихло. Остался только мелодичный голос Алисы:

– Рита? Рита, где ты? Вылезай, уже можно.

Я кое-как выползла из-под кровати. Попытка сделать несколько упражнений для шеи привела к одновременной боли в голове и плече, поэтому я какое-то время восхищенно смотрела на Алису с повернутой набок башкой.

Мы с ней были примерно одного роста и, наверное, одного возраста. Но за счет гордой посадки головы на лебединой шее Алиса казалась выше и стройнее. Плюс ухоженное лицо с утонченным макияжем, уложенные в сложную прическу волосы, подобранная в тон стильная одежда. У Алисы были шикарные руки. Мягкий изгиб кисти плавно переходил в совершенные линии длинных пальцев. Идеальный маникюр подчеркивал естественность – никаких наростков из акрила и ярких лаков, небольшой длины ногти лишь чуть отсвечивали перламутровым сиянием, сохраняя здоровый розовый цвет. Алиса относилась к классу обеспеченных и любящих себя женщин, не откладывающих на потом ни одного дела, касающегося их внешнего вида и уверенности в себе. Неужели Алиса – подружка Бирмана? Мне стало очень неловко за свои косо отстриженные волосы и обгрызенные ногти.

Алиса разглядывала меня с встречным любопытством. Потом тепло улыбнулась:

– Рада познакомиться, Рита.

В этом было что-то странное. Женщина отнеслась ко мне доброжелательнее, чем можно было ожидать. С чего бы это? Я постаралась как можно приветливее ответить и помчалась собирать свои документы и вещи. Алиса последовала за мной, светски поддерживая непринужденный разговор:

– Куда ты пойдешь?

– Есть пара идей.

– Можешь остаться здесь.

– Нет. Лорд вернется.

– Что ты собираешься делать?

– Искать убийцу.

– Что, серьезно?

– Ага.

– Это опасно.

– Лучше уж разобраться с этим раз и навсегда. Достала меня эта жизнь в бегах, прятках и с призами вроде швов на голове. Может, это и не очевидно, но я спать люблю и книжки читать.

– А Бирман в курсе?

– Я ему позвоню.

– У тебя деньги есть?

Я только улыбнулась. Натянув любимую юбку, я порылась в одном из потайных карманов и достала очередной рулончик баксов. Продемонстрировав его Алисе, я спросила:

– Может, мне Сереже денег оставить?

– Не вздумай.

Алиса подарила мне еще одну доброжелательную улыбку и заговорщицки подмигнула.

– Между нами, девочками, говоря, скряге Бирману только на пользу чуточку разорить свои закрома в пользу волшебной птички.

Покопавшись в своей роскошной сумке, красавица протянула мне изящную кожаную вещицу:

– Возьми ключи. Приходи сюда, когда хочешь. И если вдруг будет нужно. Ну, я имею в виду, если вдруг больше некуда будет идти. То есть нет, даже если и будет. Вот незадача, запуталась. Короче, ключи возьми.

– Спасибо. За все спасибо.

Будь Алиса лет на двадцать постарше, я решила бы, что мир немного запоздало послал мне встречу с доброй феей-крестной. Но подобрать сказочную аналогию для сверстницы у меня не получилось. Что ж, Алиса, может, ты этого пока и не понимаешь, но однажды я тебе пригожусь.

Напоследок я сердечно чмокнула морщинистую щеку бабушки Паши. Она улыбнулась, а потом вдруг тихо поделилась очередным воспоминанием:

– Эх, Рита, а ведь мою бабку тоже ведьмой называли. Когда она помирать собралась, напутствие нам, внучкам, сделала. Семеро нас, девок, у нее было. Собрала она всех и торжественно так сказала, что коли кому дар ее перейдет, пусть запомнят, что хоть во тьму, хоть в свет дороги открыты. А вот на другую сторону спускаться нельзя, обратного хода не найти. Если только кто руку не протянет. Из семерых одна я выжила, да и мне не до того было. Может, тебе пригодится.

– Спасибо, Паша, может, и пригодится.

– Ну, беги, коль надо. Только обязательно возвращайся.

Примчавшийся через весь город Бирман застал только задумчиво дымящую на кухне Алису. Найдя заначенную пачку сигарет, Сергей с удовольствием тоже затянулся. Алиса улыбнулась:

– Что, сорвался? Который раз? Не забудь Владу бутылку отдать.

– Подумаешь, бутылка. Я с этой ведьмой поседею раньше времени.

– Зато будет, что на старости лет вспомнить.

– До старости еще дожить надо. Я так и не понял, где она пряталась?

– Под бабушкиной кроватью.

– Как она туда пролезла?!

– Это ты у нее спроси. Я попробовала – чуть шею не сломала. И памперс этот. Я бы никогда до такого не додумалась. Но ты бы видел физиономию Лорда, когда он случайно на него наступил.

– Честно – я бы посмотрел. Только он теперь меня со свету сживет.

– Да брось, он сам вляпался, тебя тут даже не было.

– Лорд – генеральский любимчик. К тому же потомственный мент. У него большое будущее. Скажи, кто другой в двадцать с хвостом собственного отдела удостоился? И эта его властная аура. Ты почувствовала?

– Ему слишком много потакают, а надо бы учить с людьми ладить. Он может как высоко вознестись, так и плохо кончить. А вот Рита мне понравилась. Милая такая, приятная. И голосок ручейком. Мы могли бы подружиться.

– Подружилась орхидея с чертополохом…

– Будешь вредничать, я тебе не расскажу, что про нее знаю. Интересное!

– И что же?

– Твоя Рита сразу после окончания школы сдала два вступительных экзамена на биофак. Блестяще сдала, на пятерки. Но на третий, самый легкий и пустяковый экзамен – не пришла. И документы забрала только в конце сентября. Думаю, с ней что-то случилось, что помешало.

– Она неизвестно где жила. Может статься, что и буквально на улице. Странно, что она вообще решилась сдавать эти экзамены.

– Знаешь, Бирман, я все думаю: какие причудливые кольца вычерчивают наши жизни. И представляю себе, как все могло бы быть. Ты писал бы диплом, а она как раз поступила бы на первый курс. И ты вел бы у нее какие-нибудь лабы. Или вы встретились бы на вечеринке, как это обычно бывает. Не было бы никаких улиц и трупов. Ни у тебя, ни у нее…

– Алиса, вернись, пожалуйста, в светлое настоящее. Ты помнишь, я даже не поступал на биофак. И она не поступила, хотя не представляю, как ты это откопала. Топнула ножкой, и Степан пригнал спецназ к ректору университета?

– Ты дурак, Бирман. Нет бы «спасибо» сказал!

– Спасибо, дорогая тетушка.

– Не смей меня так называть!

– Хорошо, хорошо. Продолжай.

– Рита ведь так и не раскололась тебе насчет своей работы?

– Нет, не раскололась, но это теперь уже неважно.

– Как знать. Она продемонстрировала тебе свою работу со всем блеском. Только ты наверняка не понял. Помнишь, ты упоминал, что она как-то говорила от имени Марины Григорьевой. Так вот, она и есть Марина. У нее есть паспорт и диплом об окончании медучилища.

Бирман изумленно уставился на Алису. Красавица довольно улыбнулась и сделала цыганский жест «позолоти ручку». Опер изобразил, что кого-то душит. Алиса рассмеялась и продолжила:

– Все просто. Данные Марины Григорьевой с фотографией вполне узнаваемой Риты есть в четырех элитных агентствах по найму персонала. Может, еще и в каких-нибудь мелких, но это я уже не проверяла.

– Вот это новость. Зачем?

– Она работает сиделкой. Присматривает за пожилыми. И занимается этим по меньшей мере лет пять.

В серых глазах опера мелькнуло что-то близкое к ужасу:

– Ты хочешь сказать, что она их… она им помогает уйти?

Алиса улыбнулась:

– Ну отчего ты такой дурак, Бирман? Нет, у нее не умер ни один из пациентов. И хозяева дают ей в целом хорошие рекомендации. Она спокойна, не болтлива, очень расторопна. Многие сходятся в том, что Риночка справляется с любыми случаями.

– Риночка, значит. Удобно, черт возьми. Живет на всем готовом, устраивается и с питанием, и с проживанием. Да еще и деньги платят.

– Это тяжелая работа и неблагодарная. Хотя зарабатывает твоя птичка, и правда, неплохо. Больше тебя точно.

– Но зачем ей чужое имя?

– Корочка. Работодатели хотят человека с медицинским образованием, и она предъявляет им документ. Все довольны. Документы наверняка подлинные, только чужие. И Марина на четыре года старше Риты, поэтому твоей птичке приходится на работе выглядеть более взрослой. Не знаю, как у нее получается. Она с виду совсем девчонка.

– Зараза она, партизанка эта недоделанная. Сиделка… это ведь совсем новый круг контактов. Кто его знает, с кем она общалась в роли Марины?

– Сознайся, а ведь ты наверняка думал, что она эти пять лет на панели стояла?

– Ну, не совсем на панели… но как, по-твоему, я мог додуматься, что она выберет общество больных стариков и старушек?

– Она от жизни прячется, Бирман. От людей, от обид, от чувств. Ты чего-то еще про нее не раскопал.

– Я тебе и половины не рассказал из того, что уже раскопал. И не расскажу. Такое не для ушей орхидеи. Да и неважно все это сейчас. За ней убийца ходит. И мне его поймать надо прежде, чем он до нее доберется.

– Будь осторожен. Если что, я бегать по больницам не буду. Так и знай, найму Риту тебе в сиделки. Пусть твоя ведьма тебя с ложечки кормит.

– И снова спасибо, дорогая тетушка!

Алиса, ни секунды не сомневаясь, ткнула племянника кулаком в солнечное сплетение. Удар не причинил тому никакого вреда. Сергей только рассмеялся.

43. Простая западня

Следующая страница: 43. Простая западня

Герцог поставил меня на первое место в списке тех, за чью голову назначена награда? Сомнительная радость. И во сколько меня оценили? Всего-то? Подешевел я с этой тиранией.
«Талисман»