Татьяна Латукова. Ведьма в лесу (Ведьма 1.0)

33. Птичка в чужой норе

Троица ментов какое-то время молча рассматривала лежащую на диване девушку. Влад, не глядя на Бирмана, решил все-таки высказаться:

– Ты сильно рискуешь, на ней все же три трупа висит.

– И что было делать? Лорду подарить? Посмотри, на ней лица нет. Отоспится немного, и вытрясем из нее все.

Колька, в свою очередь, счел нужным заметить:

– Берегись, друг. Птичка маленькая, но больно клюется.

– Спасибо… на добром слове.

Бирман присел перед девушкой и легко скользнул пальцами по тонкой шее. Пульс был ровный, но медленный. Рита спала тяжелым беспробудным сном, который наваливается из-за хронической многодневной усталости. Так спали его ребята после тяжелых дежурств, так спал он сам после долгих расследований, в которых не мог позволить себе терять время. Но было что-то еще.

Сняв с Риты наручники, Бирман попробовал осторожно встряхнуть ее, но она никак не отреагировала. Чуть приподняв голову девушки, он подпихнул под нее подушку, переброшенную Владом с кресла.

– Слушайте, я сразу не сообразил в чем дело, а она же волосы отрезала. У нее хвост сзади был, а сейчас уже нет.

Оперативник стянул шапочку с неровно подстриженных волос, открыв за левым ухом волнами расходящуюся полосу зеленки вокруг аккуратных стежков шва.

– Черт…

Подошедший Колька тихо присвистнул, а Влад потянулся к телефону:

– Я звоню Лельке.

Осторожно повернув девушку, Бирман стащил с нее левый рукав куртки и свитера. Проведя пальцами по свежим следам уколов на сгибе локтя, он ощутил смесь разочарования и злости. Неужели его худшие предположения подтвердились? Освободив и другую руку от одежды, он обнаружил плотную конструкцию из ткани, охватывающую одно плечо и часть груди.

Влад, заметив находку Бирмана, шумно вздохнул и объяснил:

– Шина. Кости сломаны.

Подумав, он добавил:

– И руки исколоты не наркотой. Откачивали ее где-то. Понимаешь? Капельницы, анализы.

Отложив телефон, великан присел и начал снимать с девушки изрядно разбитые ботинки, тихо заметив:

– Здорово ей досталось. Пожалуй, похлеще, чем журналисту.

– Журналист два дня в отключке валялся.

– Зато сейчас бодро девушкам глазки строит. И мы пока не знаем, где птичка была все это время. Не забудь, ей пришлось одной защищать и себя, и Весенина.

– Если ей в драке голову разбили и плечо проломили, непонятно, как она вообще оттуда выбралась, да еще и бугая этого с собой прихватила. Весенину-старшему шею бы свернуть. Ну не верю я, что такое можно не заметить. Она наверняка еле на ногах стояла. Я по телефону и то неладное заподозрил. А он врач и видел ее совсем рядом. Дебил.

Колька поднял и повертел в руках снятый приятелем ботинок, сменив тему:

– А обувка-то совсем плохая, дырявая. Журналист-то не раскошелился, мог бы подружке и сапожки новые купить. Вот уж не повезло девчонке. Столько мужиков вокруг и все уроды. А потом удивляются, с чего это она нас травит…

Бирман поморщился:

– Тоже мне адвокат нашелся.

Влад стянул второй ботинок и присвистнул. На тонкой щиколотке беглянки болтался массивный браслет из толстых золотых пластинок в два ряда, скрепленных колечками. К колечкам цеплялись разные маленькие фигурки и подвесочки. Бирман улыбнулся:

– Бедный, бедный журналист, интересно, а он знает о личном золотом запасе Риты Рогальской? Думаю, нет.

Влад не разделил его веселья. Он медленно разобрал длинную многослойную юбку девушки, рядами закатывая ее кверху.

– У нее коленка разбита. Совсем недавно. И синяков полно. Хотя выше колен чисто, так что…

Он не договорил, и Бирман сам сделал вывод:

– Не похоже, чтобы на честь ведьмы кто-нибудь покушался.

– Ей не поговорить с тобой захотелось. Она больна, устала и сдалась. Потому что кто-то выгнал ее из норы. И этого кого-то она боится еще больше, чем нас.

– Да понимаю я. Поэтому и притащил ее сюда. Пусть птичка отлежится в нашей норе, а в клетку ее пересадить мы всегда успеем.

Лелька ворвалась в квартиру, как небольшое стихийное бедствие. Влад сразу сделался меньше ростом и уже в плечах. Он побаивался старшей сестры с самого раннего детства, хотя разница в возрасте у них была всего четыре года. Тем не менее, сестра была его главной воспитательницей – она присутствовала на праздниках в детском саду наравне с родителями других детей, она важно ходила на разборки с его учительницами в школе, она ухитрялась защищать его перед старшими пацанами. Влад перерос сестрицу на полторы головы и два объема плеч, но при звуке ее голоса неизменно занимал стойку «смирно», готовясь отвечать за все оплошности по полной программе.

Бирман невольно перенял отношение друга, Лелька легко строила и его за компанию с Владом. Колька же обычно просто прикидывался малозначащим предметом обстановки, типа он тут в углу стоит вместо фикуса.

Прежде, чем друзья собрались приступить к объяснениям, Лелька начала командовать:

– И что вы стоите, как три барана? Это, по-вашему, нормально – кинули девочку, как кулек какой-то, и встали руки в боки? Что это за отношение? Ты, Бирман, тащи нормальное белье. Что это за тряпочка? Простыню давай, подушку человеческую, и одеяло прихвати, руки вон у вашей красавицы ледяные.

Бирман быстро и неслышно слинял выполнять поручение.

Следующим под раздачу попал Влад.

– А что это вещи девочки раскидали по всему полу? Ботинки посреди комнаты – это теперь что, модно? Или ей местных микробов не хватит инфекцию подцепить? Ну-ка, сложи все нормально да не забудь пол протереть, тут, видишь, воды натекло.

Лелька, внимательно рассматривая голову пациентки, не забыла отдать и третье распоряжение:

– А ты, Колечка, что там затаился? Рысью в ванну. Тазик принеси с теплой водой. Надо ее умыть. И полотенца у Бирмана добудь. Да, и чемоданчик мой подтащи.

К моменту, когда все поручения были выполнены, Лелька уже успела осмотреть неожиданную пациентку:

– И что вы меня вызвали? Ах, Лелька, ах, пожар, ах, женщина умирает! Ничего она не умирает. С раной на голове все в порядке, воспаления нет, шов хороший. Спит глубоко, так с таким сотрясением мозга оно и к лучшему. Ключица левая сломана, зафиксирована хорошо. Остальное по мелочи. Хотя подозреваю, что пока вы птичку по городу гоняли, ей перекусить было некогда и негде. Откормить ее немного не помешает.

– Как ты думаешь, а кто ее лечил?

Лелька взглядом выразила свое невысокое мнение об умственных способностях брата и ответила:

– Кто ее лечил? Святой дух Пантелеймона спустился с небес и говорит: «Дай-ка я тебя полечу, заблудшая душа».

– А если серьёзно?

– Сами не догадываетесь? Не сама же она себе голову зашила. Это работа врача, и притом хорошего врача. Ищите больницу. Непонятно только, как ее отпустили. Ей лежать месяц и никакой беготни.

Лелька осторожно протерла лицо и руки девушки влажным полотенцем.

– Между прочим, очень небедное бельишко на вашей красотке одето. Мейд ин франсе. И в ванне у нее наверняка не жидкое мыло имени масспрома, а что-нибудь профессиональное. У птички высокие запросы. Бирман, у тебя шампунь хоть есть?

– Есть. Иногда я даже использую его, знаешь ли. Для поддержания чистоты волосяного покрова.

– Придется тебе на девочку разориться. Ты ее долго прятать собираешься?

– Пока не знаю.

– Одежду ей купи. Что ей перед вами, лосями здоровыми, в одном белье бегать? Тут и мадам Помпадур смутится. А она малышка совсем. И чтобы никаких пошлых намеков, ясно? Я проверю. Если кто хоть слово пошлое ей ляпнет, не посмотрю, что большие, отделаю вицей. Усекли?!

Чуть отодвинувшись, Лелька снова принялась командовать:

– Так. Теперь надо ее уложить, как следует. Влад, бери птичку на руки. Да-да, ты самый большой, тебе сподручнее. Бирман застилает простынку, Коля заправляет подушечку. Теперь, братик, клади красотку обратно. И одеялом ее сверху укрой. Бирман, а что это ты принес? Это одеяло? Это подстилка для кошечки Муси в приюте для престарелых домашних животных. Найди нормальное одеяло. Одеяло – это такой прямоугольный большой теплый и мягкий плоский предмет, под ним обычно спят. Тебе в детском саду забыли объяснить?

Проводив Лельку, троица вернулась в комнату. Влад кивнул на валяющуюся у дивана сумку Риты – бесформенную джинсовую торбу:

– Посмотрим, что птичка тебе в клювике принесла?

Бирман положил сумку на стол и, надев перчатки, начал выкладывать нехитрый скарб на всеобщее обозрение. Косметичка с парой помад и тушью для ресниц, очевидно, присутствует в каждой женской сумке. Три набора одноразовых зубных щеток и пасты в комплекте с маленьким мыльцем говорили о том, что Рита, подобно огромному количеству женщин, таскает с собой кучу разной дребедени на все случаи жизни.

В отдельной папке для тетрадей обнаружился полный комплект всех возможных документов Риты: свидетельство о рождении и паспорт, аттестат, карточка медицинского страхования и даже пенсионная карточка. Улица улицей, а ведьма не забыла позаботиться обо всех документах и формальностях. Правда, носить все это с собой Рита могла по двум причинам. У нее не было места, где все это можно было бы хранить, то есть ее действительно что-то выгнало из норы. Или она собиралась в дальние края.

В той же папке лежала обычная зеленая тетрадь в клетку, где крупным почерком в столбик было выписано два десятка телефонов, но не подписанных обычными именами или названиями компаний, а обозначенных несколькими буквами каждый. Выделялась только самая последняя запись. Напротив нее стояла фамилия: Бирман.

В отдельном пакете было аккуратно сложено несколько футболок и комплектов белья. Рядом обнаружилась упаковка сушек-малюток. Влад, оглядев получившуюся свалку вещей, со смешком прокомментировал:

– Белье, документы, зубная щетка и сушки вместо сухарей. Прямо набор арестанта. Не иначе птичка в тюрьму собралась.

Бирман же с недоумением разглядывал шикарную книгу сказок в настоящем кожаном переплете. Раскрыв ее, он замер. Между страниц были вложены фотографии. Столпившись вокруг стола, троица сыщиков разглядывала снимки несколько минут, прежде чем Бирман вдруг отложил один снимок:

– Черт! Это же не Рита!

Теперь было уже проще разделить два десятка фото на разные кучки. Бирман задумчиво переводил взгляд туда-сюда, пока с сомнением не высказался:

– Начинаю думать, что история действительно куда более странная, чем кажется на первый взгляд. Если здесь Рита, то другая – ее мать? Или кто-то очень близкий. Получается, она нашла родную мать? Может, сестру?

Колька вздохнул и поделился версией:

– А ты не думаешь, что мы держим в руках то, из-за чего разгромили студию фотографа? У него точно ничего подобного не было. Ни в фотках, ни в негативах. И тебе Рита принесла только свои фото. Этих мы не видели.

Влад добавил:

– И помнишь, она сказала, что встречалась с Одоевским ради информации о своем усыновлении? Значит, она копала что-то вокруг своего рождения, каким-то образом заполучила эти снимки, а в результате… народ начал резко вымирать. Кажется, мы нащупали, наконец, хоть какой-то намек на логику.

Колька задумчиво покрутил пальцами рук:

– Фотки могут быть уликой. Зачем она с ними к тебе пришла?

– Может, надеется, что мы ей явку с повинной напишем.

– Да мы, разумеется, напишем, но она же должна понимать, что это ей не поможет? Если только в Сербского какой-нибудь диагноз не подберут.

Бирман задумчиво перелистал книгу и на предпоследней странице нашел еще одно небольшое фото, резко отличающееся от остальных по стилю и качеству. Вглядевшись в него, опер задумчиво бросил его сверху остальных:

– Не уверен на сто процентов, но, по-моему, вот этого типа я тогда видел в подземке. Это он следит за Ритой. Колька прав, Сербский ей не поможет. Познакомьтесь, ребята, сдается мне, это и есть наш настоящий убийца.

Обсудив программу дня на завтра и проводив друзей, Бирман отправился потрошить давно никем не открывавшиеся шкафы в поисках теплого одеяла для худенькой девушки с измученными серебристыми глазами. Несколько часов назад он всерьез прикидывал, какой бы болевой прием сразу применить к упрямой ведьмочке, чтобы исключить возможность ее очередного побега. Но теперь не мог отделаться от иррационального ощущения вины за ее беспомощность.

34. Мечты сбываются

Следующая страница: 34. Мечты сбываются

- В моей слюне обитает сто четыре вида бактерий, которые при попадании в твоё тельце решат, что настал рай. Я, видишь ли, люблю вкус уже переработанного мясца.
«Небо в алмазах»